Филип Дик - Вторая модель [= Вторая разновидность]
— Трудно сказать. Мне кажется, что довольно высокая. Нельзя забывать, что они хорошо организованы. Они точно знают, что им делать. Стоит только одному начать, как его примеру последуют остальные. Это напоминает нашествие саранчи! Как и саранча, они вынуждены двигаться не останавливаясь и притом, как можно быстрее.
Успех их действий зависит от быстроты и неожиданности. Они успевают ворваться внутрь бункера еще до того, как у кого-либо возникнет хоть малейшее подозрение.
— Понятно, — пробормотал Хендрикс.
Во второй комнате зашевелилась Тассо.
— Майор?
Хендрикс отодвинул занавеску.
— Что?
Женщина лениво смотрела на него, лежа на койке.
— У тебя осталась еще хоть одна американская сигарета?
Хендрикс вошел в комнату и сел на деревянный стул, стоящий напротив кровати. Он тщательно ощупал свои карманы, но ничего не нашел. Виновато разведя руками, он сказал:
— К сожалению, все выкурили. Если я бы знал, что такая женщина, как ты, умирает без американских сигарет…
— Очень плохо, что кончились, — перебила его Тассо.
— Кто вы по национальности? — тут же поинтересовался Хендрикс.
— Француженка.
— Но как вы сюда попали? Вы пришли сюда вместе с армией?
— К чему это вам?
— Просто из любопытства. — Он внимательно присмотрелся к ней. Тассо была без шинели. Лет ей было от силы Двадцать. Тонкая. Длинные волосы разметались по подушке. Она молча смотрела на него. Глаза ее были темными и большими.
— Что у вас на уме, майор? — подозрительно спросила она.
— Ничего. Сколько вам лет?
— Восемнадцать.
Она продолжала внимательно следить за ним. На ней были азиатские военные брюки и гимнастерка. Ужасного цвета униформа — что-то вроде светло-зеленого. На поясе у нее на толстом кожаном ремне висел счетчик Гейгера и подсумок для патронов. С другой стороны был пристегнут медицинский пакет.
— Вы состоите на службе в армии? — спросил опять он.
— Нет.
— Тогда почему же вы носите эту форму?
Она пожала плечами.
— Мне ее дали. Надо же что-то носить…
— Сколько, сколько… вам было лет, когда вы очутились здесь?
— Шестнадцать.
— Такая молодая?
Глаза ее внезапно сузились.
— Что вы хотите этим сказать?
Хендрикс потер подбородок.
— Ваша жизнь была иной, если бы не эта чертова война. Подумать только, вы попали сюда в шестнадцать лет? Неужели вы мечтали о такой жизни?
— Но ведь нужно было как-то выжить!
— Только поймите меня правильно, Тассо. Я отнюдь не собираюсь читать вам нравоучения.
— Ваша жизнь, майор, тоже была совсем иной, если бы не эта война. Тассо нагнулась и развязала один из ботинок. Затем бросила его на пол. — Майор, вам не хотелось бы пройти в другую комнату? Я бы с удовольствием вздремнула.
— Похоже, что перед нами скоро возникнет проблема. Ведь нас здесь четверо. С таком помещении чертовски трудно жить четырем человекам. Здесь только две комнаты.
— Да.
— Какой величины был этот подвал первоначально? Он был больше, чем сейчас? Есть ли здесь еще помещения, пусть даже заваленные обломками? Мы бы могли бы их расчистить для себя.
— Может быть. Точно не знаю. — Тассо освободила пояс и, растянувшись поудобнее на койке, расстегнула гимнастерку.
— Вы точно уверены, что у вас больше нет сигарет?
— У меня с собой была только одна пачка.
— Очень плохо. Может быть, если бы мы могли добраться до вашего бункера, мы смогли бы найти еще. — Второй ботинок упал на пол. — Тассо потянулась к выключателю. — Спокойной ночи, майор.
— Вы собираетесь сейчас спать?
— Именно это я и собираюсь сейчас делать.
Комната погрузилась в темноту. Хендрикс встал и, отыскав занавеску, прошел на кухню.
И застыл, весь сжавшись в комок.
Руди стоял у окна, лицо его было бледным. Рот его открывался и закрывался в немом крике. Ди стоял перед ним, скаля зубы и держа наизготовку пистолет. Ни один из них не шевелился. Ни Ди, крепко сжимавший пистолет, с каменным лицом. Ни Руди, бледный и окаменевший, прижатый к стене, с поднятыми вверх руками.
— Что?.. — прошептал Хендрикс, но Ди оборвал его.
— Спокойнее, майор. Подойдите Сюда. Да вытащите свой пистолет.
Хендрикс достал оружие.
— Что тут происходит?
Руди немного пошевелился, чуть опустив руки. Он немного повернулся к Хендриксу, кусая губы. Белки его глаз, казалось, вот-вот вывалятся. Со лба его капал пот и струйками стекал по грязным щекам. Он не сводил умоляющего взгляда с майора.
— Майор, этот… он с ума сошел. Остановите его, немедленно! — Голос Руди был слабым, хриплым и едва слышен.
— Что здесь происходит? — еще раз потребовал объяснений Хендрикс.
Не опуская пистолета, Ди размеренно сказал:
— Вы помните наш разговор, майор? О трех моделях? Нам были известны только две из них — первая и третья. Но мы ничего не знали о второй. По крайней мере, ничего не подозревали!
Пальцы Ди еще крепче сжали рукоять пистолета.
— Мы ничего не знали о ней раньше, но сейчас…
Он нажал на курок. Полыхнуло белое пламя и облизало своим великолепием фигуру Руди.
— Майор, это и была вторая модель!
9
Тассо отшвырнула занавеску.
— Ди, что ты сделал?
Вьетнамец отвернулся от обугленного тела, которое медленно съезжало на пол, и проговорил с радостью в лице:
— Это была вторая модель, Тассо. Теперь мы уже точно знаем, что она из себя представляет. Наконец-то мы распознали все три разновидности, а это значит уменьшает опасность. Я…
Тассо смотрела мимо него на останки Руди, на почерневшие, еще тлеющие обрывки его одежды.
— Так кого же ты только что убил? — воскликнула она.
— Не кого, а что! Я давно следил за ним. У меня были кое-какие предчувствия, но я не был уверен в них. Но сегодняшним вечером мои подозрения переросли…
Ди нервно ерзал по рукояти пистолета.
— Считаю, что нам очень повезло. Еще какой-нибудь час, и эта штуковина могла бы…
— Ты так уверен? — Тассо оттолкнула его в сторону и склонилась над останками. Лицо ее внезапно стало серьезным.
— Майор, убедитесь сами. Кости и плоть!
Хендрикс наклонился над телом. Останки были останками человека. Обожженная плоть, обуглившиеся фрагменты костей, часть черепа, сухожилия, внутренности, кровь. Целая лужа крови у самой стены.
— Так где же колесики? — спокойно спросила Тассо у Ди. — Я не вижу ни колесиков, ни реле, ни каких-то там металлических деталей! И ни одного «когтя»! Это не вторая модель, Ди. А ну-ка, объясни все по порядку, убийца!
Ди сел за стол, вся краска сошла с его лица. Он уткнулся головой в ладони и стал раскачиваться взад-вперед.
— Приди в себя! — Тассо вцепилась пальцами ему в плечо. — Скажи, наконец, почему ты сделал это? Зачем ты убил своего Друга?
— Похоже, что я могу объяснить этот поступок, — вмешался Хендрикс. Просто Ди очень испугался. Все, что твориться вокруг нас, привело к тому, что человек со слабой психикой начал срываться.
— Может быть…
— Что же нам все-таки делать? Как вы думаете, Тассо?
— Я думаю, что у этого подлеца была все же какая-то причина, чтобы убить Руди. И весьма веская причина.
— Какая причина?
— Возможно Руди кое-что узнал!
Хендрикс внимательно посмотрел на бледное лицо женщины.
— Что он мог узнать? — недоуменно спросил он.
— Что-то о нем. А ди!
Ди быстро поднял глаза.
— Вы понимаете, что она пытается вам сказать? — тихо проговорил он. — Она думает, что это я вторая модель. Вы что до сих пор этого не поняли? Она сейчас хочет убедить вас в том, что я преднамеренно убил бедного Руди. Что я…
— Почему же ты тогда убил его? — крикнула Тассо.
— Я уже сказал, — устало мотнул головой Ди. — Я подумал, что он был «когтем». Я думал, что обнаружил вторую модель.
— Почему ты так думал?
— Я все время следил за ним. Я его подозревал.
— Почему?
— Мне казалось, что в его поведении было что-то подозрительное. Мне как-то казалось, что я услышал… в общем, что у него что-то жужжало внутри.
Некоторое время все молчали.
— Вы верите этому, майор? — спросила Тассо.
— Пожалуй, этому можно поверить.
— А я — нет! Я думаю, что у этого негодяя были другие причины убить Руди. — Тассо притронулась к ружью, стоящему в углу комнаты. — Майор…
— Нет! — Хендрикс решительно покачал головой. — Давайте прекратим это прямо сейчас. Одного убийства вполне достаточно. Мы также напуганы, как и Ди. И если мы сейчас убьем его, значит мы сделаем то же самое, что сделал Ди по отношению к Руди.
Ди с благодарностью взглянул на него.
— Спасибо. Я был испуган. Вы ведь можете это понять, не так ли? Теперь же она, точно также, как и я, напугана. И от этого она хочет убить меня.
